Нареченный - Страница 23

Наваждение было почти осязаемым, и Клэр даже задержала дыхание. Но в этот момент чары развеялись, и она рассмеялась, удивляясь своей наивной глупости.

До ее слуха донесся шум из соседней комнаты, и Клэр решила, что это Софи пришла понаблюдать за примеркой. Она распустила волосы, подобрала подол платья и направилась в спальню. У нее подскочило сердце, когда она узнала голос Барни.

— Мама, где ты, черт возьми? — Он произнес это нетерпеливо, но с любовью. — Я только что вспомнил, что мы не…

От неожиданности Барни умолк на полуслове.

— Барни!

— Извини. Я искал мать, — сухо произнес он, досадуя на себя за подобный тон. Ничего, так лучше для нас обоих, нашел оправдание Барни.

— У нее какие-то дела, — сообщила Клэр, переведя дух. — Я хотела взглянуть, как на мне сидит платье, поэтому мне понадобилось большое зеркало. Софи разрешила…

— Понятно.

Барни смотрел на нее долгим взглядом. Он уже видел этот наряд, когда его привезли от портнихи. Но сначала ему пришлось одобрить ворох тканей, которые мать и сестра представили на его суд. В памяти у Барни осталось лишь смутное воспоминание о сверкающем облаке.

Сейчас перед ним стояла Клэр Стритон, которую он знал с детства и которая в данную минуту ослепляла его своей красотой. Ее нежная кожа, казалось, была соткана из утренней росы, фиолетово-голубые глаза сияли чистотой родниковой воды. Барни чувствовал, как красота Клэр, будто превратившись в эфемерный нектар, проникает в него и разливается по всему телу.

— Ты выглядишь восхитительно, — произнес он низким, неровным голосом. — Такой красавицы, как ты, я еще не встречал. Подобных тебе женщин поэты воспевали в своих стихах и песнях. — Барни перешел на ироничный тон.

Я, должно быть, сошла с ума, когда вообразила, что он неравнодушен ко мне, думала Клэр, слушая Барни.

— Я рада, что тебе понравилось платье, — натянуто улыбнулась она.

— Мне нравишься ты.

— В таком случае жаль, что ты изо всех сил противишься этому.

— Привычка защищать свою холостяцкую свободу.

— Понимаю. — Напряженный, всепроникающий взгляд Барни нервировал Клэр, но она не отвела глаз от его лица. — У тебя двойственная натура, я это давно заметила.

— Я не могу встречаться с тобой, прелестная Клэр. Даже на короткое время.

— Но тебе хочется?

Губы Барни дернулись в усмешке.

— Мы оба знаем ответ.

— Единственное, чего я хочу, это чтобы ты видел во мне женщину, а не младшую сестренку Керри. — Клэр раскинула руки и покружилась перед Барни.

— Ты играешь с огнем, смотри, не ровен час — сгоришь, — предупредил Барни.

— Я знаю, — просто сказала она. — Но меня все равно тянет к нему.

— В твоих словах есть какая-то обреченность.

Вальсируя, Клэр приблизилась к нему и присела в глубоком реверансе.

— Ты не веришь в судьбу? — с кокетливым удивлением спросила она.

— Верю, наверное. Но каждый из нас кроме фатализма обладает и волей.

— Разумеется. Она помогает наполнять содержанием нашу жизнь: идти на риск, удовлетворять свои амбиции, стремиться к свершению новых деяний.

— Клэр, ты не должна думать обо мне.

Клэр резко выпрямилась, словно слова задели ее за живое.

— Конечно нет. Я знаю, как опасно поддаваться иллюзии любви, это приносит одни страдания, — холодно произнесла она и устремилась к двери.

Барни схватил ее за руку и притянул к себе. Клэр чувствовала, как его крепкое, стройное тело вибрирует от напряжения.

Из ее груди вырвался сдавленный крик — в нем смешались паника и дикий восторг. Боже, как трудно бороться с искушением! В этот момент Барни впился губами в ее рот, и Клэр чуть не задохнулась от страстного поцелуя.

Она прижалась к Барни, чтобы не потерять равновесие, и он испытал ни с чем не сравнимое удовольствие, которое уже давно ожидало подходящего момента, чтобы завладеть его душой и сердцем. Язык Барни толкнулся в ее губы, и они раскрылись, впустив его во влажный свод рта. Внезапно Барни охватил сексуальный порыв такой силы, что бороться с ним было бесполезно. Это походило на вспышку безумной страсти, при которой здравый смысл уступает место первобытному чувству.

— Говорят, что самый лучший способ избавиться от искушения — это поддаться ему, — сказал Барни, оторвавшись от ее губ и глядя куда-то вдаль.

Клэр стояла не шевелясь. Она настолько была ошеломлена поцелуем, что не могла произнести ни слова.

— Клэр? — Барни легонько встряхнул ее за плечи.

— Что? — пробормотала она слабым голосом, с трудом выходя из транса.

— Я не собирался делать этого.

В его голосе слышалось раздражение, и у Клэр противно заныло сердце.

— Почему ты так жесток со мной?

— Жесток? — Барни посмотрел на нее взглядом, в котором смешались и гнев, и сожаление, и страсть. — Я лишь считаю, что мы должны прислушаться к доводам разума. Ты еще не готова к таким эмоциям.

— Господи, как тебе только в голову могло прийти такое! — возмутилась Клэр. — Ты мечешься меж двух огней — хочешь оттолкнуть меня и в то же время бросаешься с головой в омут. — В ее глазах появились слезы.

— Да. И этот омут беспокоит меня. Тебя это тоже должно пугать.

— Разреши мне уйти, — устало проговорила Клэр. — И не волнуйся, я скоро покину территорию твоего королевства. В Париже я чувствую себя гораздо лучше.

— Ты не умеешь лгать.

— Для меня здесь нет места. У меня такое ощущение, что мне вообще негде приклонить голову.

Барни знал, это не кокетство, не поза, и ему вдруг захотелось защитить Клэр от всех жизненных невзгод.